Пользовательского поиска
|
пройдет с музыкой отряд отправляемых
на фронт. Мало похожи солдаты на тех, которые выступили в день всеобщей
мобилизации. Теперь берут стариков, больных и даже полукалек. Изредка проедет
телега, запряженная тощим конем и управляемая женщиной. По ночам город погружен
в кромешный мрак.
Впрочем, аристократия и буржуазия
живут не хуже, чем до войны. К их услугам первосортные рестораны, куда простых
смертных не пускают и где можно достать все, что угодно, от зернистой икры и до
шампанского. Придворные круги устраивают бал-маскарады, тратя баснословные
деньги на костюмы и угощение. У разбогатевших на войне спекулянтов всю ночь
можно весело провести за игрой, вином и с женщинами. Придворная и финансовая
знать охвачена безумной жаждой наслаждения, - в предчувствии конца. Шепотом
(ибо французский язык под запретом) передается из уст в уста старый лозунг
гибнущего дворянства XVIII в. – «После нас хоть потоп». В светских кругах
воцарилось беспорядочное половое смешение. Светская дама - любовница заодно и
отца, и сына. Кульминационный пункт светских праздников - появление на эстраде
почти совершенно обнаженной балерины. За большим светом тянется чиновничья
буржуазия. Барышни отдаются первому встречному, кто их может «устроить» - не
выгорит дело с генеральским сынком, берут разбогатевшего спекулянта.
В эту безудержную вакханалию
беззаботно-лихорадочного наслаждения то и дело врываются режущим диссонансом
эпизоды и последствия войны: но веселящийся тыл спешит отмахнуться от ужасов
фронта. В светском дворце бал-маскарад «Али-Баба и разбойники», все в восточном
вкусе - обстановка, костюмы, даже танцы. Показывается гвоздь вечера - голая
балерина. Бьет полночь. Танцовщица остановилась в соблазнительной позе... И
вдруг мы на фронте. В лесу бухает батарея тяжелых дальнобойных орудий. В окопах
- офицеры, среди них муж светской дамы, во дворце которой бал. С воспаленными
глазами, с пересохшим горлом исполняют они свои служебные обязанности. Вдруг
оглушительный грохот. Море огня. От живых людей остались одни клочки
обуглившегося мяса... А во дворце нагая танцовщица снова задвигалась и бьет
через край вакхический экстаз...
Правящая каста состоит из выживших из ума царедворцев-сановников - вроде тугоухого лица, близкого к его величеству, или рейхсканцлера, очерченных легкими силуэтами, бросающими однако косвенно-яркий свет на самую касту, представителями которых они являются. Полным светом освещен лишь их военный коллега, генерал, типический представитель юнкерского класса, владелец больших поместий в Восточной Пруссии (одно из них он, впрочем, вынужден продать, даже