Пользовательского поиска
|
например,
социалисты-революционеры, - нет, это необходимый аппарат, при помощи которого
монархия нащупывает интересы верхов имущих классов и приспособляется к ним.
Но именно тогда, когда
Столыпин, передушив несметное количество народу и разогнав две оппозиционные
Думы, привел представителей от 30.000 крупнейших дворян, торговцев и
промышленников в третью Государственную Думу, - именно тут-то и начало шаг за
шагом вскрываться внутреннее бессилие контрреволюции.
Задачи перед нею стояли те
же, какие породили революцию: создание условий экономического развития страны.
Революция взглянула на эти задачи под углом зрения интересов рабочих масс.
Контрреволюция подошла к тем же задачам во имя интересов капиталистической
прибыли. Как поднять внутренний рынок? Как повысить покупательную силу
крестьянина?
На этом пути, однако, и шагу
нельзя было ступить без глубокой перекройки земельных отношений и перестройки
царского бюджета. А между тем и то и другое больно задевало интересы дворянства
и бюрократии. «Ни пяди нашей земли», сказало благородное сословие. «Ни гроша из
нашего бюджета», сказала бюрократическая каста. И октябристам, ставленникам
крупного капитала, пришлось целиком уступить.
В области аграрной реформы
третьей Думе не оставалось ничего другого, как поставить свою печать под
столыпинским указом 9 ноября
От надежд на внутренний
рынок перешли к поискам внешних. Подгоняемое октябристами и кадетами,
столыпинское правительство делало попытку за попыткой отстоять для русского
капитала новые области - на Дальнем Востоке (в Китае), на Среднем Востоке (в
Персии) и на Ближнем (на Балканском полуострове). Но царская армия из голодных
и темных крестьян, из недовольных рабочих, из развращенного, хищного,
ненавидимого солдатами офицерства, такая армия ненадежна и бессильна, - царизму
пришлось в последние годы позорно отступать перед Японией, перед
«дружественной» Англией, перед Австро-Венгрией.