ином полюсе, зависела его оценка”. Этот приём становится любимым приёмом Горгия. “В фокус внимания писателя попадали не изолированные объекты, а сразу два предмета, каждый из которых был наделен признаками, противоположными признакам своего напарника”. Фраза, открывающая “Елену”, звучит так: “Славой служит городу смелость, телу — красота, духу — разумность, речи приводимой — правдивость; всё обратное этому — лишь бесславие”.

“Созвучие слов, вынесенных в начало и конец фразы и отличающихся друг от друга лишь отрицательным префиксом, делает прозрачно ясной полярную противоположность понятий, а строго выдержанная однотипность перечислений подчеркивает смысловое единство признаков...” В основной части речи вместо изложения фактов из жизни Елены Горгий предлагал слушателю взглянуть на неё с совершенно новой стороны. Поведение Елены не описывается в конкретных подробностях, а воспроизводится в виде моделей: Елена, по мнению Горгия, была “или силой похищена, или речами улещена, или любовью охвачена”.

Миллер, продолжая исследовать речь Горгия, отмечает: “Способ реабилитации героини прост и схематичен: устанавливается система зависимости между антиподами “сильный – слабый”, каждая из причин помещается в разряд “сильных”, так что Елена должна автоматически занять место на противоположном полюсе, т. е. в числе слабых или неповинных жертв насилия... С помощью “игры контрастами”, которой пользовался Горгий, можно было доказывать диаметрально противоположные вещи, стоило найти для искомого предмета ряд оппозиций”.

Таким образом, мы видим, что Горгий в полной мере владел искусством слова и внес неоценимый вклад в развитие античного ораторского искусства. Многие ораторские приёмы, разработанные Горгием, используются в риторике и в наши дни.

Библиографический список

1.               Козаржевский А. Ч. Античное ораторское искусство. — M., 1980.

2.               Корнилова Е. Н. Риторика — искусство убеждать. — М., 1998.

Ораторы Греции. — М., 1985.