думаем, и расположены к любви самой природой. Если родители добры к
ним, они простят всякие отклонения, всякие безобразия, и если не будут уважать
родителей, то будут любить их и вынесут из детства эти светлые воспоминания,
ведь нет ничего на свете выше, сильнее и полезнее в жизни, чем эти
воспоминания. С этими гуманными, прогрессивными воззрениями резко расходится
мрачный мистицизм Достоевского и его проповедь о потребности человека
(преимущественно русского) в страданиях, о необходимости суровых судебных приговоров
и т. п.
Почти обеспеченный материально, Достоевский с 1878 г. прекратил “Дневник
Писателя”, чтобы заняться большим роману, который он задумал еще в Дрездене в 1870 г. Тогда он думал
написать 5 отдельных повестей под общим заглавием: “Житие великого грешника”.
Это житие должно было включать жизнь нескольких поколений, начиная со времен
Чаадаева и до наших дней, и представить параллель к “Войне и Миру” Толстого,
под влиянием чтения которого оно, по-видимому, было задумано. Впоследствии план
изменился: эпоха Чаадаева оставлена, и 5 повестей превратились в два связанных
единством лиц романа, между действиями которых проходят 13 лет.
Достоевский успел написать только первый роман, совершенно
самостоятельный и внутренне законченный: “Братья Карамазовы” (“Русский
Вестник”, 1879 – 1880 г.).
Этот роман обработан значительно лучше всех других крупных произведений
писателя и представляет поразительные сцены и характеры, но в нем же особенно
резко выразились и все недостатки Достоевского как поэта, и основа его
миросозерцания — болезненный мистицизм. Идея романа выражена в 4-х
представителях семейства Карамазовых. Карамазов-отец — отталкивающий продукт
воздействия Европы на полудикую провинциальную Россию XVIII и начала XIX в.
Есть свое “благообразие” в западном бароне и бюргере, есть свое и в русском
мужике и мещанине. Федор Карамазов не имеет ни того, ни другого и соединяет в
себе безобразие разнузданного эгоизма и скептицизма худшего из учеников
Вольтера с безобразием пьяного и распутного мужика. Двое старших его сыновей
поделены между Европой и Россией — поделены, конечно, неравномерно, так как по
крови и по обстановке они оба русские люди. Иван по образованию и по образу
мыслей европеец. Но на Руси — это оторванный от почвы несчастный искатель
идеала, тот же Раскольников, геройски смелый в мыслях и вечно колеблющийся в
действиях, человек с ясным сознанием зла без сознания добра, вечный “мученик”