Пользовательского поиска
|
Г.
Гапон с отчаянием воскликнул сразу после расстрела: «Нет больше Бога, нету
больше царя».
Спустя
несколько часов священник составил новое обращение к народу. Николая II он называл теперь «зверем-царем».
«Братья товарищи-рабочие, - писал Г. Гапон. - Невинная кровь все-таки пролилась… Пули царских солдат… прострелили
царский портрет и убили нашу веру в царя. Так отомстим же, братья, проклятому
народом царю и всему его змеиному отродью, министрам, всем грабителям
несчастной русской земли. Смерть им всем!» 9 января 1905 года считается днем
рождения первой русской революции.
Годы
революционной пропаганды не смогли бы сделать столько для подрыва авторитета
существующей в России власти, сколько сделал расстрел 9 января. То, что
произошло в этот день, разбило вдребезги традиционные представления народа о
царе как о защитнике и покровителе. Возвращавшиеся с залитых кровью улиц
столицы в отделы «Собрания» угрюмые люди топтали портреты царя и иконы, плевки
в них. «Кровавое воскресенье» окончательно столкнуло страну в революцию.
Первые
отчаянные, хотя и разрозненные, вспышки ярости рабочих произошли уже во вторую
половину дня 9 января и вылились в разгромы оружейных лавок и попытки
строительства баррикад. Даже Невский оказался перегорожен стащенными отовсюду
скамейками. 10 января остановились все 625 предприятий столицы. Но следующие
несколько дней город был во власти казачьей расправы и полицейского произвола.
Казаки бесчинствовали на улицах, избивали прохожих без всякого повода. Шли
обыски на частных квартирах, в редакциях газет, помещениях общественных организаций,
аресты подозреваемых. Искали доказательства широкого революционного заговора.
Гапоновское «Собрание» было закрыто.
11
января был учрежден новый пост генерал-губернатора Петербурга с чрезвычайными,
по сути диктаторскими полномочиями. Николай II назначил на него Д.Ф. Трепова. В начале
января он демонстративно ушел с должности московского обер-полицмейстера,
дерзко заявив, что не разделяет либеральных взглядов министра внутренних дел.
В действительности никаких определенных взглядов у Трепова не было просто потому, что в политике он совершенно не разбирался. Поэтому в дальнейшем, столкнувшись с разгулявшимся океаном революции и убедившись, что единственная хорошо ему знакомая команда «руки по швам!» здесь не работает, он кидался в самые противоположные крайности и временами высказывал весьма