крестьян так, как если бы они были «крепки земле». Под напором дворянства Посольский приказ распорядился сыскать среди казаков и вернуть помещикам беглых крестьян. Подчиненные приказа выражали беспокойство, как бы из-за такого решения «вперед смуты не было». И эти опасения имели веские основания, так как недовольство крестьян такой политикой усиливалось.

Важным поворотом в деле закрепощения крестьян было введение пятилетнего срока сыска беглых. Чрезвычайные и временные меры стали превращаться в постоянно действующие установления. Это было сделано в уложении 1592 года царем Федором Иоанновичем. Этот документ не был найден, и о нем известно лишь по некоторым ссылкам. При Лжедмитрии I власти предприняли попытку систематизировать законы, изданные с начала 50-х годов 16 века до 1 февраля 1606 года. В этих целях был составлен Сводный Судебник 1606 – 07 годов, включавший подробные разделы о крестьянах. Составители Судебника имели в своем распоряжении фонды Поместного приказа, из стен которого вышли самые важные постановления по крестьянскому вопросу. Тем не менее, компетентные приказные правоведы не смогли найти никаких законодательных памятников царя Федора о крестьянах, за исключением одного лишь указа 1597 года. Если московские правоведы, систематизировавшие законодательство царя Федора, не обнаружили этот указ или уложение о крестьянах через 13 лет после его издания, имея на руках сохраненные архивы, то это может иметь только одно объяснение: безуспешно разыскиваемый указ, по-видимому, никогда не был издан.

Отмена долгих заповедных лет и осуществление на практике норм пятилетних урочных лет первоначально не изменили взгляда на закрепощение крестьянских выходов как на меру временную. Трудно составить точное представление о тех политических разногласиях, которые возникали в Боярской думе в связи с подготовкой и изданием крепостнических законов. При Василии Шуйском руководители Поместного приказа утверждали, будто царь Федор запретил крестьянам переходы «по наговору Бориса Годунова, не слушая советов старейших бояр». В подобном утверждении была, вероятно, доля истины.

Пока Годунов не стал полновластным правителем государства, меры в отношении крестьян носили половинчатый характер. Слабое, разрушаемое внутренними противоречиями правительство царя Федора поначалу не обладало ни решимостью, ни средствами для радикального и окончательного решения крестьянского вопроса. Оно не могло ни отменить одним указом нормы