за нее: она, не сомневаясь, не колеблясь, идет, заслышав призыв жизни. Разумеется, это слепой порыв, увлечение девочки, которое едва не губит ее, а не сознательная сила самостоятельной женщины; но каждая сила в первых своих проявлениях наделает много бед, прежде чем успеют обуздать и направить ее, да не в том беда, — плохо, когда нечего ни обуздывать, ни направлять. Наташа не виновата в своей ошибке, как не виноваты дети, которые, прельстившись блуждающими огнями, кинутся за ними и увязнут в болоте; разумеется, те, которые струсили и не пошли, как ни манили их эти красивые огоньки, поступили с похвальной осторожностью и благоразумием, но отчего же все наше сочувствие постоянно на стороне этих смельчаков, как бы дорого они ни поплатились за свою ошибку? Оттого, что сила, даже в уклонениях ее, всегда притягивает к себе, и нет ничего возмутительнее для живых людей, как бессилие, оно — смерть.

Подводя итоги жизни наших бабушек, придется возвратиться к высказанной уже мною мысли: у женщин нет своей жизни, мужчина — цель и смысл их жизни; нет его — и жизнь их вялое прозябание. Вот что говорит автор о влиянии мужчины на женщину: «И как всегда бывает для одиноких женщин, проживших долго без мужского общества, все три женщины почувствовали одинаково, что жизнь их была не жизнью до этого времени. Способность мыслить, чувствовать, наблюдать мгновенно удесятерилась во всех их, и как будто до сих пор проходившая во мраке их жизнь вдруг осветилась новым, полным значения светом». Это — неестественное чувство удовольствия и оживления, которое испытывает женщина в обществе мужчины, как и мужчина в обществе женщины, это — полнейшее нравственное перерождение, это — воскресение из мертвых. И кто же был этот благодетельный гений, удесятеривший их способности мыслить, чувствовать, понимать, этот свет, полный значения, осветивший мрак их жизни? Пустейший ничтожнейший франт, способный испытывать к женщинам одно зверское чувство. Целые тома горьких филиппик не выставят так ярко всю пустоту женщин, всю нищету их жизни, как эти немногие строки. Мужчина как брат, отец, муж — властелин женской жизни женщины, в его руках ее счастье и целая жизнь. Взглянет он благосклонно — и она счастливая жена и мать; не удостоит он ее благосклонного взгляда — и жизнь ее не имеет смысла. Это душевные подвиги княжны Марьи, вязанье шарфов для приютившего ее родственника княжны Катерины, вздыханье, томленье и меланхолия Жюли Карагиной до благополучного брака с Борисом, болтовня о политических новостях и устраивание свадеб, с тем чтоб в случае неудачи выгораживать свое в них