выходцев из худородного уездного дворянства, способство­вала дальнейшей ее консолидации в правящую, привилегированную и в известном смысле бюрократическую  (вместе с приказными дьяками) группировку, в руках которой и сосредоточились главные нити управления страной. Эта верхушка двора возвышалась не только над рядовым уездным дворянством вообще, но и над высшим его слоем - выборными дворянами, которые лишь периодически привлекались к несению московской дворовой службы и не играли большой роли в центральном аппарате управления. Уже в рассмат­риваемое нами время наметился процесс «оседания» выборных дво­рян в городах, завершившийся в первой трети XVII в., когда городо­вой выбор перестал быть чином государева двора. В конце XVI - начале XVII в. заметно возросло число городов, где оформился институт выбора (города крымской и литовской «украин» и Повол­жья), повысился политический вес местного дворянства. Однако служилые люди этих районов получили при дворе сравнительно незначительное представительство, далеко не соответствовавшее численности своих корпораций. В конце XVI в. связь с государевым двором утратили дворяне Новгорода и Пскова. Правительство Бори­са Годунова явно не стремилось открыть широкий доступ ко двору и реальному управлению страной дворянству окраин. Углубление противоречий между столичной знатью и уездным дворянством, а также между дворянами Центра и окраин, с одной стороны, и рост корпоративной сплоченности местных служилых обществ - с дру­гой, обусловили активные и самостоятельные выступления дворян­ских масс в годы Смуты.

Последняя четверть XVI - начало XVII в. - качественно новый этап в развитии форм государственного управления, характеризо­вавшийся упадком системы сословного самоуправления и усилением роли центральных органов власти. Главным проводником внутрен­ней политики становятся верхи служилого сословия, стоявшие над местными интересами и прочими сословными группами. Приказно - бюрократическая и воеводская система управления с Боярской ду­мой во главе, при которой доминирующее значение принадлежало служилой московской знати и дьячеству, явилась характерной чер­той русской государственности этого периода. И в дальней­шем, на протяжении XVII в., эта группа служилых людей оставалась правящей элитой государства, политической опорой монархии. Не вытеснение «боярства» «дворянством», как традиционно считается в литературе, а внутренняя эволюция самой боярской элиты, ее трансформация из старинной вотчинной аристократии в аристокра­тию служилую, приспособление ее к новым условиям политического развития были основным содержанием процессов,