приобретает дополнительно потенциальные, многосмысленные, раскрывающие его подлинную “сущность” значения.

Превращение художественного образа в “модель переживаемого содержания сознания”, то есть в символ, требовало переноса читательского внимания с того, что выражалось, на то, что подразумевалось. Художественный образ оказывался в то же время и образом иносказания.

Сама апелляция к подразумеваемым смыслам и воображаемому миру, дававшая точку опоры в поисках идеальных средств выражения, обладала известной притягательной силой. Она-то и послужила в дальнейшем основой сближения поэтов символизма с Вл. Соловьевым, представлявшимся некоторым из них искателем новых путей духовного преобразования жизни. Предчувствуя наступление событий исторического значения, ощущая биение подспудных сил истории и не умея дать им истолкование, поэты символизма оказывались во власти мистико-эсхатологических теорий. Тут-то и произошла их встреча с Вл. Соловьевым.

Безусловно, символизм опирался на опыт декадентского искусства 80-х годов, но он был качественно иным явлением. И он далеко не во всем совпадал с декадентством.

Возникший в 90-е годы под знаком поисков новых средств поэтической изобразительности, символизм в начале нового века и обрел почву в смутных ожиданиях близящихся исторических перемен. Обретение этой почвы послужило основой его дальнейшего существования и развития, но уже в ином направлении. Поэзия символизма оставалась по своему содержанию принципиально и подчеркнуто индивидуалистической, но она получила проблематику, которая базировалась теперь на восприятии конкретной эпохи. На почве тревожного ожидания происходит теперь обострение восприятия действительности, входившей в сознание и творчество поэтов в виде тех или иных таинственных и тревожных “знаков времени”. Таким “знаком” могло стать любое явление, любой исторический или сугубо бытовой факт (“знаки” природы — зори и закаты; различного рода встречи, которым придавался мистический смысл; “знаки” душевного состояния — двойники; “знаки” истории — скифы, гунны, монголы, всеобщее разрушение; “знаки” Библии, игравшие особенно важную роль, —  Христос, новое возрождение, белый цвет как символ очищающего характера будущих перемен и т. д.). Осваивалось и культурное наследие прошлого. Из него