запутанные дипломатические дела, завещанные предыдущим царствованием. Когда Алексей вступил в брак, Морозов не устрашился многочисленности ближних людей и временщиков, появившихся вместе с новой царицей, Марией Ильиничной Милославской: вместо злоумышлений на здоровье и красоту царицы, как делалось в подобных случаях, Морозов предпочел разделить власть с царицыными родственниками и упрочит ее, женившись на сестре Марии Ильиничны; таким образом, он к прежнему титулу любимца присоединил новый титул ближнего человека и упрочил свою власть. Будучи в большой силе у царя, чем был Ришелье у Людовика XIII, он имел честь отплатить Польше за междоусобицу.

Однако внутреннее состояние государства в первые годы Алексея Михайловича было так затруднительно, что внешние действия не могли быть энергичны. В Смутное время русский народ отвык от безмолвного повиновения, которым отличался прежде: не умел более терпеть безропотно, и жалобы нередко вели к мятежу. Надо, впрочем, сказать, что страдания были сильнее прежних: Россия, пережив Смутное время, находилась в изнеможенном, истомленном состоянии, земледелие и торговля упали, население уменьшилось вследствие эмиграций и бегства крестьян в казацкие страны. Государство, начиная знакомиться со всеми тягостями державы, понимало, что необходимо иметь армию, наемные войска, военные снаряды, дипломатию и администрацию, и было вынужденно постоянно увеличивать налоги, которые были тем обременительнее для каждого, что число налогоплательщиков уменьшилось. Русская администрация соединяла с новейшими потребностями прежние пороки: продажность служащих, безнаказанность любимцев и их креатур и недостаточная организация суда доводили до крайности население, которое отличалось меньшей терпеливостью, чем прежние поколения.

В том же 1648 году, в котором началась фронда во Франции, вспыхнул в Москве страшный мятеж. Царь был вынужден выдать судью Плещеева народу, который и убил его; затем народ потребовал окольничего Траханиота и получил его; наконец, народная ярость обратилась на Морозова, но царь скрыл своего родственника, отправив его в Кирилло-Белозерский монастырь, откуда тот после прекращения мятежа спокойно возвратился в Москву. Псковитяне возмутились под предлогом, будто деньги и хлеб отдаются немцам, то есть шведам, в силу последнего с ними трактата. Чернь схватила шведа Нуменса и заключила его в тюрьму, присланные из Москвы воевода и князь Волконский едва не были убиты, архиепископа Макария дважды заключали в оковы. Мятеж перешел из Пскова в