Пользовательского поиска
|
Патриотические и религиозные мотивы
воодушевляли многих, кто предоставлял средства, корабли и снаряжение для
колонизации Нового света. Наиболее деятельные организаторы этого движения
принадлежали к знатнейшим и богатейшим подданным короля; но сами колонисты были
из средних и низших слоев города и деревни. Они участвовали в колонизации
отчасти из эгоистических и экономических соображений, а отчасти — из
идейно-религиозных. Для большинства поселенцев религиозный мотив играл весьма
несущественную роль или даже совсем не имел никакого значения, но он вдохновлял
вождей эмиграции в Новой Англии, подобных отцам–пилигримам в 1620 году, а позже
Джона Уинтропа и его товарищей. Их религиозное рвение наложило пуританский
отпечаток на северную группу колоний, что в последующем оказало сильное влияние
на социальное развитие будущих Соединенных Штатов.
Те, кто пересекал Атлантику по
религиозным мотивам, стремились, по словам Эндрю Марвелла, избежать «ярости прелатов».
При Якове, Карле и Лоде в Англии допускалась только одна религия, и это была
отнюдь не пуританская религия. Некоторые из религиозных эмигрантов в Новую
Англию стремились установить в этой дикой стране «царствие божие» по женевскому
образцу и принудить к этому всех, кто захочет стать гражданами теократической
республики — чем в начале действительно и был Массачусетс. Другой тип
пуританских изгнанников — подобно основателю колонии Род-Айленд Роджеру
Вильямсу и различным группам переселенцев Нью-Гемпшира и Коннектикута — желал
пользоваться религиозной свободой, но готов был распространить ее и на других.
Вильямс был изгнан из Массачусетса за то, что отстаивал мнение, что светская
власть не способна оказывать какое-либо влияние на совесть людей. Так в Новой Англии уже в 1635 году выявилось
то противоречие между двумя пуританскими идеалами — принудительным и
либеральным, которое позже раскололо ряды победителей «круглоголовых» старой
Англии. Терпимое отношение к различным религиям господствовало в англиканской
Виргинии и Мэрилэнде, основанных католиком лордом Балтимором.
В Новой Англии церковная конгрегация укрепляла связи и руководила политикой округа. Этим было в отчасти и обусловлен независимый характер английских поселений — многие колонисты покинули Англию с мятежным настроением, в поисках спасения от ее церковных порядков. А король Франции, наоборот, обычно не допускал гугенотов в Канаду. В Новой Англии установилась пуританская демократия фермеров и торговцев, которая происходила из привычки