По корням ползли туманы,

Извиваясь, издеваясь,

Рожи корчили обманы.

Лес пропитан был угрозой,

Лес не знал, что будет дальше,

Только белые березы

Пели лесу: “Наш ты! Наш ты!

Мы не верим чарам темным,

Что зловеще шутят с нами,

Выйдет в облаке ажурном

Утро с синими глазами,

Золотистою ресницей

Сбросит наважденье тьмы,

И в сияющем пурпуре,

Снова выстроимся мы”.

Именно это противоречие внешнего образа самого Кинчева и его души, на мой взгляд, отражает всю особенность русского рока.

К сожалению, поклонники музыкантов воспринимают, прежде всего, не то, что несут глубокие и проникновенные песни, а именно их внешность. А ведь нужно, мне кажется, не просто прыгать у сцены, показывая “козу”, а следовать тому, что почерпнуто из песен Кинчева и Цоя, Гребенщикова и Бутусова, Шевчука и Ревякина. И тогда, возможно, рок будет восприниматься не как нечто аморальное, противоестественное, а как обыкновенное направление искусства. И эстетика ничего не будет иметь против.

Что же касается слов (отрывок из одной из статей в “АиФ”), вынесенных мной в эпиграф ко второй части, то мне кажется, что это просто остаток той идеологии, которая доминировала у нас 70 лет. Прогноз автора не оправдался полностью. “Аквариум” покорил США (и вовсе не эмигрантскую публику, как наши поп-звезды), Юра Шевчук отпраздновал 40-летний юбилей новым альбомом “ДДТ”, поставившим рекорд продаваемости в Санкт-Петербурге, Кинчев и “Алиса” также от него не отстают, и хотя Костя и помладше Шевчука, новый альбом получился не хуже.

К сожалению, Виктора Цоя уже 7 лет нет с нами. Но тот факт, что за долгие 7 лет, за которые успели появиться и уйти, наверное, с полсотни исполнителей на эстраде, “Кино” не потеряло популярность, а наоборот, приобрело еще больше