Пользовательского поиска
|
«Сверх того, так как честь имеет свои законы
и правила, от соблюдения которых она не может уклониться, так как она не
зависит от своих собственных прихотей, а не от чужих, то по своему этому она
может иметь место лишь в государствах с определенным устройством и твердыми
законами.
Может
ли деспот терпеть ее в своем государстве? Она полагает свою славу в презрении к
жизни, а вся сила деспота только в том, что он может лишать жизни. Как она сама
могла бы стерпеть деспота? У нее есть неуклонные правила и неприкосновенные
прихоти, а деспот не имеет никаких правил и не признает никаких прихотей, кроме
своих собственных. Честь, неведомая в деспотических государствах, где часто нет
даже и слова для ее обозначения, господствует в монархиях; там она вносит жизнь
во все: в политический организм, в законы и даже в добродетели».
«Как для республики нужна добродетель, а для
монархии честь, так для деспотического правительства нужен страх. В добродетели
оно не нуждается, а честь была бы для него опасна.
Безграничная
власть государя переходит здесь целиком к тем, кому он ее поручает. Люди с
большим самоуважением могли бы затевать в таком государстве революцию, поэтому
надо задавить страхом всякое мужество в людях и погасить в них малейшую искру
честолюбия.
Правительство
умеренное может по желанию и без опасности для себя ослабить бразды правления:
оно держится собственною силою и силою законов. Но если в деспотическом
государстве государь хоть бы на мгновение опустит угрожающую руку, если оно не
может без замедления уничтожать лиц, занимающих первые места в государстве, то
все пропало, так как страх – единственное движущее начало этого образа
правления – исчезнет и у народа нет более защитника.
В
умеренной монархии верховная власть ограничивается тем, что составляет ее движущее
начало, я хочу сказать – частью, которая, как монарх, господствует там над
государем и народом. Там ссылаются на не на требования религии – придворный
счел бы это смешным, - а на правила чести. Отсюда происходят необходимые
видоизменения в характере повиновения: понятию чести свойственны различные
причуды, и все они отражаются на повиновении народа.
Но хотя в этих двух видах правления характер повиновения неодинаков, тем не менее у них одна и та же верховная власть. Куда бы не обратил свой взор государь, он всюду заставляет чашу весов склониться на свою сторону и ему повинуются. Все же различие тут в том, что в монархиях государи – люди более