Масонство

Русское масонство XVIII века

В истории русской культуры нет, кажется, более запутанного и сложного вопроса, чем вопрос о происхождении и развитии масонства в России. В особенности это справедливо относительно масонства XVIII века, т. е. как раз того времени, когда оно играло значительную роль в ходе нашего исторического развития.

Главным затруднением при попытке исследователя составить себе хоть сколько-нибудь отчётливое представление о последовательном развитии нашего масонского движения является крайняя скудость архивного материала, касающегося “внешней истории ордена” в России. Связанные предписанной орденскими законами тайной, наши масоны оставляли чрезвычайно мало следов своей организационной работы, да из этих следов большая часть была тщательно уничтожена при наступлении крутых времён “гонения” на братство. Архивы хранят сведения о ритуалах, всевозможных масонских системах, уставах, сборники различного масонского содержания, в которых, к сожалению, очень редко встречаются отрывочные сведения о судьбах русского масонства в XVIII веке. Самый ценный с этой точки зрения для историка материал — официальная и частная переписка русских братьев, протоколы собраний и т. п. — содержится здесь сравнительно в ничтожном количестве. Нельзя не пожалеть и о том, что русскими исследователями совершенно не тронуты до сих пор иностранные масонские архивы, которые должны бы дать ценные сведения о русском масонстве в то время, когда оно ещё находилось в зависимости от иностранных лож.

Поэтому настоящий очерк развития русского масонства от его начала до конца царствования Екатерины II имеет в виду лишь установить главные, основные моменты этого развития, не претендуя ни на полноту, ни на безошибочность приводимых в нём фактических данных, проверка которых в настоящее время представляется крайне затруднительной.

Рассматриваемый в данной работе период времени, по нашему мнению, распадается на три главных момента:

Первоначальный период, когда масонство было у нас исключительно модным явлением, заимствованным с Запада без всякой критики и не носившим на себе почти никаких признаков здравых общественных