Пользовательского поиска
|
Не отвязать неприкрепленной лодки,
Не услыхать в меха обутой тени,
Не превозмочь в дремучей жизни страха.
Нам остаются только поцелуи, —
Мохнатые, как маленькие пчелы,
Что умирают, вылетев из улья.
Они шуршат
в прозрачных дебрях ночи,
Их родина — дремучий лес Тайгета,
Их пища — время, медуница, мята.
Возьми ж на радость дикий мой подарок —
Невзрачное сухое ожерелье
Из мертвых пчел, мед превративших в
солнце.
Через много лет Арбенина напишет в
письме художнику Милашевскому: «Теперь отвечу на
твой вопрос о Мандельштаме. Мы с Мандельштамом очень весело болтали, и
непонятно, почему получилась такая трагедия в стихах — теперь я с грустью
понимаю его жизнь, и весело — наше короткое знакомство. Молодые поэты говорят о
нем как о величайшем поэте эпохи... Я рада, что послужила темой для стихов...
Могу еще добавить, что... он был добрый и хороший человек. Ты, я помню, называл
его стихи холодными — а мне они кажутся горячими, как мало у кого».
«Как воспоминание о пребывании Осипа в Петербурге в
В феврале 1921
года Мандельштамы уехали в Москву. Надежда Яковлевна так объясняет причины
отъезда: «В Петербурге двадцатого года Мандельштам свое «мы» не нашел. Круг
друзей поредел... Гумилева окружали новые и чужие люди... Старики из религиозно-философского общества тихо
вымирали по своим углам...»