Пользовательского поиска
|
можно
упрекнуть в этом плане в какой-либо неосмотрительности. Поэтому
предпочтительнее конструкция «наименьшего зла», в соответствии с которой
коллизия интересов собственника и добросовестного возмездного приобретателя
решается в зависимости оттого, кто из них имеет больше возможностей защитить
свои имущественные интересы, если вопрос об отобрании самой вещи будет решен не
в его пользу.
Так,
отказывая собственнику в виндикации имущества, выбывшего из его обладания по
его собственной воле, законодатель учитывает, что собственник, как правило,
знает то лицо, которому он вручил свое имущество, и потому имеет возможность
взыскать с него понесенные убытки, если ему будет отказано в возврате вещи. По
сравнению с ним добросовестный возмездный приобретатель, в случае отобрания у
него вещи, находился бы в худшем положении, ибо он, как правило, меньше знает
то лицо, у которого он приобрел вещь, и соответственно имеет меньше шансов
возместить за счет последнего понесенные убытки. Напротив, в случае выбытия
вещи из владения собственника помимо его воли в лучшем положении, в смысле
возможности возмещения убытков, оказывается уже добросовестный возмездный
приобретатель. В отличие от собственника, у которого в этой ситуации вообще нет
контрагента, приобретатель имущества имеет хоть какое-то представление о лице,
у которого он купил вещь. По этой причине вещь возвращается собственнику, а
добросовестному возмездному приобретателю предоставляется возможность покрыть
возникшие у него убытки за счет продавца.
Трудно согласиться с В. В. Витрянским в том, что если вещь не может быть истребована у приобретателя по виндикационному иску, то не исключено истребование ее по иску о применении последствий недействительности сделки. Ход рассуждении автора таков: поскольку отчуждатель на отчуждение вещи не был управомочен, сделка по отчуждению вещи недействительна а потому вещь может быть истребована у того, кто ее приобрел. Эта аргументация сводит на нет правила ст. 302 ГК, согласно которым вещь при наличии предусмотренных в указанной статье условий не может быть истребована у того, кто приобрел ее от неуправомоченного отчуждателя. Приобретатель становится собственником вещи со всеми вытекающими из этого последствиями. Вопрос же о недействительности сделки по отчуждению вещи имеет значение лишь для отношений прежнего собственника с неуправомоченным отчуждателем в части определения меры ответственности последнего перед прежним собственником вещи. При применении реституции вопрос о добросовестности лица, приобретшего имущество от