Пользовательского поиска
|
отвлеклась от события прошлого дня и
поэтому не придала особого значения просьбе Алексея прогуляться с ним в Тайгу.
Он пошел туда в одиночестве. Именно во время этой одинокой прогулки
окончательно созрело у Алексея решение, спасти семью ценой своей гибели.
Прощальное письмо уже было написано и лежало у него в кармане.
На другой день Кириллова опять пошла
на работу. В учительской её задерживает завуч — даёт прочесть приказ по школе:
«За непедагогическое отношение к ученикам (есть любимчики), за жевание бутерброда
при входе в класс, за то, что не отметила роль большевиков в Пугачевском
восстании — считать Людмилу Александровну Кириллову уволенной из школы с 6
октября 1936 года». Завуч этот часто появлялся в школе в нетрезвом виде, а сидя
как-то на уроке, когда шло чтение «Капитанской дочки» любезно заметил после
звонка: «Я к вам учиться прихожу».
Сразу же после школы она пошла в райзо
к мужу, чтобы сообщить ещё одну печальную новость, сказать о её увольнении и о
том диком приказе по школе.
За разговором решили, что надо пойти в
Казачинское отделение НКВД к начальнику Степану Демидчику и от имени всей семьи
попросить: если считают врагами — пусть судят, а если нет — пусть, наконец,
прекратится травля, которой их подвергают и конца которой не видать.
Вечером Людмила пошла в управление
НКВД, а Алексей, взяв ружье и собаку, пошел в тайгу. Людмила не знала, что
живым видит мужа последний раз в жизни. Вечером Кириллов застрелился на берегу
Енисея. Секретарь райкома, который сформулировал то чудовищное обвинение в
троцкизме «доконавшее» репортёра, узнав об этом, уволился и уехал из
Красноярского края. В музее Политической истории России до сих пор хранится
предсмертная записка А. А. Кириллова.
Корреспондент Кириллов является всего
лишь одной из многочисленных жертв «Кировского Потока» и большинству из
которых, подобно ему приходилось сносить все оскорбления и неоправданные
обвинения от горячо любимой Советской Власти.
4.
«Большой Террор»
«Большой Террор» или, как его ещё называли «Ежовщина», являлся продолжением «Кировского Потока», который проходил в стране с 1934 года. «Кировский Поток» был лишь первым шагом Сталина для установления своей