Пользовательского поиска
|
Двадцатого мая, как пишет репортёр,
произошло нечто ужасное. Вот запись из дневника Кириллова: «Жена приобрела для
парткабинета Политотдела книги для создания библиотеки. Работала оно с
увлечением, горячо, и дело продвигалось, хотя книг в книжном магазине не было,
и приходилось их приобретать у букиниста или в комиссионном магазине, где и
было куплено полное собрание сочинений В. И. Ленина 1-го издания. При выдаче одного из томов Ленина
помполиту для его подготовки к очередному политзанятию, которыми было поручено
руководить Люське, из книги выпала старая, пожелтевшая от времени листовка о
профсоюзной дискуссии за подписью Троцкого.
Людмила обратилась за советом к
замначальнику Политотдела Шекку: что делать с этим документом? Шекк ответил:
«Давай мне, я спрячу его в стол, под ключ».
Когда на другой день Кириллова
проводили очередное политзанятие с помполитами, где как раз прорабатывалась
тема «Профсоюзные дискуссии», Шекк вынул из стола листовку и показал её всем
присутствующим. Это и послужило, как видно, поводом к тому, что в Оргбюро было
подано от помполитов и Шекка заявление, что Кириллова «распространяет
троцкистские листовки».
В отсутствие начальника Политотдела
Черкасова, который как раз в эти дни находился в командировке в Москве, сам
Шекк поставил на партийном собрании политотдельцев накануне 1 Мая вопрос об
исключении Кирилловой из партии «за распространение контрреволюционного
троцкизма».
Обо мне на собрании говорили, что я
несколько раз исключался из партии (это явная ложь!), что сейчас я в ссылке и
тому подобную чушь. А Люську окрестили «контрреволюционеркой» и вынесли решение
об её исключении из партии...»
Людмиле, обвиненной в «распространении
контрреволюционных листовок», распространять которые она даже и не думала
(кстати, в 1-м издании произведений Ленина текст этой самой листовки напечатан
в конце тома в виде приложения) ничего не оставалось, как терпеть эту клевету и
сдать свой партийный билет. Для неё и детей настали черные времена. Дети политотдельцев
кричали им в окно: «Вы убили Кирова!». Разбили оконное стекло, бросая в него
камни, старенькую мать репортёра и его сына-школьника по дороге в школу тоже
забрасывали камнями. Не помогло и обращение за помощью в местное управление
ГПУ, там её выслушали в полной растерянности и ничего не сказали.