покрывавшим 20% себестоимости.

Эта операция сопровождалась небывало широким применением принудительных мер, которые содействовали усилению полицейско-бюрократического характера режима.

Насилие по отноше­нию к крестьянам позволяло оттачивать те методы репрессий, которые позже были применены к другим общественным группам. В ответ на принуждение крестьяне работали все хуже, по­скольку земля, по существу, им не принадлежала.

Государству пришлось внимательно следить за всеми процессами крестьян­ской деятельности, которые во все времена и во всех странах весьма успешно осуществлялись самими крестьянами: пахотой, севом, жатвой, обмолотом и т.д. Лишенные всех прав, самостоя­тельности и всякой инициативы, колхозы были обречены на за­стой. А колхозники, перестав быть хозяевами, превращались в граждан второго сорта.

Беспорядочная, «вакханальная» ин­дустриализация, подчиняющаяся бесконечным импровизациям («переломы» апреля — мая 1929 г., января — февраля 1930 г., июня 1931 г.), погрузила страну в перманентное состояние все­общей, как на войне, мобилизации и напряжения, потому что планы, как правило, были невыполнимыми. Она усиливала сте­пень экономического хаоса и общественного беспорядка. Она вызывала все большую необходимость политического руководст­ва экономической сферой. Административно-командная система (используя современную советскую терминологию) заменяла со­бой законы рыночной экономики. Черты, присущие этой систе­ме, способ ее функционирования и система экономических приоритетов, утвердившиеся в ходе первой пятилетки и подчи­ненные постулату построения социализма в одной, отдельно взя­той стране, дают о себе знать до сих пор.

Библиографический список

1.    Верст Н. История советского государства. 1900 – 1991. – М.: Прогресс, 1992. – 480 с.

2.    История государства и права России. Учебник под редакцией Ю. П. Титова – М.: Просвещение, 1998. – 609 с.

3.    История России: народ и власть. – СПб.: Лань, 1997. – 799 с.