высшего руководства, требующего выполнять непосиль­ные задачи. Они были зажаты в тиски невыполнимых требова­ний,   с   одной   стороны,   и   пассивного   сопротивления   своих подчиненных — с другой. Потоки критики обрушивались на них за неумение освоить новую технику. Угроза обвинения в сабота­же нависала над ними всякий раз, как только руководимое ими предприятие или отрасль не справлялись с планом. В этих усло­виях молодая, еще неопытная и неокрепшая бюрократия училась выискивать средства защиты от посягательств государственной машины, подобно тому, как научились сопротивляться крестьяне, стараясь работать как можно меньше на коллективизированных землях, подобно тому, как рабочие отвечали на ухудшение усло­вий жизни низкой производительностью труда и частой сменой  рабочих мест. У служащих тоже появлялись свои методы защи­ты. Они научились скрывать действительное положение вещей, помогали друг другу в поисках новых, более престижных мест, знали, как защитить свой небольшой «семейный круг», как со­хранить связи и клиентуру.

Начиная с 1931 г. кадры предприятий Народного комиссари­ата тяжелой промышленности ощущали все большую поддержку со стороны своего ведомства, во главе которого стоял Орджони­кидзе — приверженец более умеренных темпов индустриализа­ции. Не без влияния этого ведомства произошел уже упомянутый выше «перелом» лета 1931 г., в результате которого политика партии по отношению к специалистам изменилась. По­зиции умеренного крыла еще больше укрепились к лету 1933 г., когда значительно возросли трудности экономического и соци­ального плана, вызываемые кризисом сверхнакопления (объем капиталовложений превысил все реально допустимые существу­ющими ресурсами размеры).

Это повлияло и на цифры второго пятилетнего плана, разра­ботанного в 1933 г. и утвержденного XVII съездом партии (26 января — 10 февраля 1934 г.). Намеченные показатели были более умеренными и казались более выполнимыми, чем показатели первого пятилетнего плана. Кроме того, новый план уделял заметно больше внимания нуждам населения. В политиче­ской сфере также наблюдалась некоторая разрядка. Заметно снизилось по сравнению с предшествующими годами количество случаев применения наиболее жестоких репрессивных мер — расстрелов и выселений. На политическую сцену вернулись прежние оппозиционеры, такие, как Каменев и Зиновьев, в оче­редной раз помилованные после очередного покаяния, и Буха­рин, опубликовавший многочисленные статьи с обоснованием необходимости положить конец жестокостям «революции свер­ху» и начать новый период. Некоторые современные исследова­тели связывают эту