должен
быть готов к тому, чтобы оказать кредит своему государству, если это
государство в данный момент не может выплачивать ему полную зарплату. В
последующие годы он часто возвращался к мысли о том, что “товарный голод”
угрожает экономическому балансу. Однако наряду с проблемой роста промышленного
производства вставал важнейший вопрос об инвестициях. В книге “Новая
экономика”, вышедшей в 1926 г.,
Преображенский вновь вернулся к вопросу об “изначальном социалистическом
накоплении”, поднятому Троцким в 1923
г. В условиях враждебного международного окружения и
экономической отсталости страны средства, необходимые для индустриализации,
могли быть получены только за счет их “перекачки” из частного сектора (в
основном сельского хозяйства) в государственный, (социалистический). Это
“перемещение капиталов” можно было произвести за счет налогообложения
крестьянства (в основном зажиточного) и неравного товарообмена. Такое
“изначальное социалистическое накопление”, естественно вызывающее недовольство
большой массы мелких крестьянских производителей, позволяло увеличить объем
промышленного производства в рамках одного плана и снизить цены на промышленные
товары, что впоследствии должно было убедить крестьян в правильности такой
политики.
Бухарин
считал, что такая политика “убивала курицу, несущую золотые яйца” и лишала
“союз рабочих и крестьян” последней надежды на будущее. По его мнению,
следовало прежде всего обеспечить потребности крестьян, убедить их в выгодности
производить больше продуктов и последовательно развивать рыночную экономику. Об
этом он говорил в своем знаменитом выступлении 17 апреля 1925 г., где призывал
крестьян “обогащаться, не боясь никаких репрессий”. Чтобы каким-то образом
ликвидировать технологическое отставание, у крестьян оставался один выход:
объединяться в производственные и распределительные кооперативы, поддерживаемые
государством. Благодаря этим кооперативам крестьянская экономика постепенно
вышла бы на уровень государственного сектора, дав ему нужные средства для того,
чтобы он “черепашьими шагами” двигался к социалистической экономике. Бухарин
считал, что этот процесс должен продлиться несколько десятков лет, но все-таки
это было менее опасно, чем резкий разрыв отношений с крестьянством, который
неизбежно произойдет из-за слишком высоких темпов индустриализации,
осуществляемой за счет деревни.
У остальных партийных руководителей — Сталина, Каменева,
Зиновьева — не было четкой позиции в вопросе о путях экономического развития
страны. В своих решениях они руководствовались сиюминутной политической
стратегией,