сентиментализм в значительной степени рационалистичен, в нем сильна дидактическая установка. Сентименталистов привлекают не страсти, как классицистов Сумарокова и Тредиаковского, а чувства, создающие устойчивые отношения между людьми. Социальные и политические отношения между людьми сентименталисты стремятся обосновать и объяснить также законами природы. Поэтому они так идеализируют первичные, “естественные” связи людей — супружеские, семейные, в которых человек проходит первую школу общения и тем самым воспитывает в себе будущие гражданские добродетели.

Н. М. Карамзин в своей лирике стремился выразить принципы именно сентиментализма. И поэтому его лирика отличается стремлением к описанию громадного мира человеческих чувств и, конечно же, любви. Карамзин-лирик выступил как выразитель эмоционально-субъективного начала в поэзии. Поэзия для Карамзина являлась, по словам исследователя Н. Л. Степанова, “средством создать интимно-иллюзорный мир, отгороженный от жизненных волнений и конфликтов”. “Чувствительность”, любовная тема или философическое созерцание природы, чуждой суетным треволнениям света, — таков основной круг тем и эмоций поэзии Карамзина. Для него реальный мир, конкретные житейские чувства — лишь обман, лишь оболочка чувств идеальных: "Что здесь счастьем называют, // То едина счастья тень..."

По мнению того же Н. Л. Степанова, “вся поэтическая система Карамзина подчеркивает это настроение умиления, грусти, меланхолии, отграничения от “грубой” действительности, используя нюансы, полутоны, чувствительные эпитеты и эмоционально окрашенные слова (“кроткие”, “тихие”, “нежные”, “нежнейшие”)”. Вот как эти “нежные” чувства показаны в стихотворении “Прости”: "Мучительно плениться, // Быть страстным одному! // Насильно полюбиться // Не можно никому".

Мы попадаем в мир лирики Карамзина и видим, что автор в своих стихотворениях создает образ человека с тонкой душой и нежными чувствами. Эти чувства проявляются и по отношению к любимым, и по отношению к друзьям. Любовь в этих стихотворениях всегда высокая, очищенная от “бытовой” мишуры. Как, например, в стихотворении “Раиса”: "В восторге, с трепетом сердечным // И с пламенной слезой любви // В твои объятия упала // И сердце отдала тебе. // Душа моя в твою вселилась, // В тебе жила, дышала я; // В твоих глазах я солнце зрела; // Ты был мне образ божества".