Пользовательского поиска
|
О, скажи, найду ль забвенье, я молю,
скажи, когда?”
Каркнул Ворон: “Никогда”.
“Ты пророк, — вскричал я, — вещий!
Птица ты — иль дух зловещий,
Этим небом, что над нами, — Богом,
скрытым навсегда, —
Заклинаю, умоляя, мне сказать — в
пределах рая
Мне откроется ль святая, что средь
ангелов всегда,
Та, которую Ленорой в небесах зовут
всегда?”
Каркнул Ворон: “Никогда”.
И воскликнул я, вставая: “Прочь
отсюда, птицы злая!
Ты из царства тьмы и бури, — уходи
опять туда,
Не хочу я лжи позорной, лжи, как эти
перья, черной,
Удались же, дух упорный! Быть хочу —
один всегда!
Вынь свой жесткий клюв из сердца
моего, где скорбь — всегда!”
Каркнул Ворон: “Никогда”.
И сидит, сидит зловещий Ворон черный,
Ворон вещий,
С бюста бледного Паллады не умчится
никуда.
Он глядит, уединенный, точно демон
полусонный.
Свет струится, тень ложится, — на полу
дрожит всегда.
И душа моя из тени, что волнуется
всегда,
Не восстанет — никогда!
Всякого, кто начинает читать стихи
Эдгара По, поразит постоянство мотива смерти. Это его знаменитые произведения
“Город у моря”, “Спящая”, “Линор”, “Улялюм”, “Червь-победитель” и другие. К их
числу относится и “Ворон”, наполненный тоской по умершей подруге.
Многие поэты-романтики обращались к
этой теме, однако только у Э. По мы находим такую сосредоточенность и
постоянство на теме смерти. Помимо влияния литературной моды здесь сказалось и
личное, субъективное состояние поэта. В его стихах мы то и дело сталкиваемся не
просто с горем, тоской, печалью – естественной эмоциональной реакцией героя,
потерявшего возлюбленную, но именно с душевной, психологической зависимостью от
темы смерти, от которой он не хочет или не может освободиться. Мертвые держат
живых цепкой хваткой, как Ленора держит лирического героя “Ворона”, не позволяя
ему забыть себя и начать новую жизнь:
And the Raven,
never flitting, still is sitting, still is sitting
On the pallid
bust of Pallas just above my chamber door;