В самых разных кругах общественности резко изменилось в положительную сторону отношение к военному сотрудничеству с Советским Союзом.

7 декабря 1941 года после внезапного нападения японской авиации на американскую военно-морскую базу Перл-Харбор на Гавайях США превратились в страну воюющую, при том число их врагов сразу утроилось, так как 11 декабря 1941 года Италия и Германия объявили войну Соединенным Штатам. Попытки правительства Рузвельта на протяжении целого ряда лет оттянуть неизбежную войну с Японией путем урегулирования разногласий, в том числе и за счет третьих стран, ничего не дали. "Умиротворение" агрессора и здесь завершилось фиаско. Широкие массы населения требовали оказать самую действенную помощь Красной Армии, и это оказывало прямое и опосредствованное влияние на внешнюю политику Рузвельта. В определении коалиционной стратегии Рузвельт колебался, испытывая давление с разных сторон. Особенно решительно в пользу затягивания открытия второго фронта в Европе выступали Черчилль и его кабинет, а также большая часть командного состава США. Весной 1942 года под влиянием нараставших требований американской общественности активизировать военные усилия США и Англии Рузвельт начал склоняться к идее форсированного открытия второго фронта, для чего он послал в апреле 1942 года Гопкинса и Маршалла для переговоров с Черчиллем. Но не получил в Лондоне поддержки. Помимо этого Рузвельт пригласил Молотова для переговоров по этому же вопросу и заверил его, что второй фронт в Европе будет открыт в 1942 году в Северной Франции. Но все это оказалось мистификацией, никто и не собирался выполнить договоренности.

Сторонники доктрины "англосаксы должны управлять миром" в правительстве, военных и финансово-промышленных кругах считают курс Рузвельта в отношении СССР не достаточно жестким, излишне благородным. Этим объясняется двойственность и нерешительность политики Рузвельта.

Правительства Англии и США снова уклонились от выполнения своих обязательств и в июле 1942 года согласовали открытие (в будущем) второго фронта в Северной Африке, что совершенно незначительно влияло на ход дел на главном театре военных действий, но было выгодно Англии и США, поскольку укрепляло их позиции на Ближнем Востоке и в Средиземноморье, в зонах интересов их монополий. В США действовали определенные силы, которые по мере развития успеха Красной Армии склонялись к мысли, что сепаратный мир Германии с Англией и США не только возможен, но и обоюдно выгоден в плане