Пользовательского поиска
|
субъективным, неустойчивым. И поэтому
Антоний уже не прежний римлянин. Но несмотря на опустошающее, расслабляющее
действие роковой страсти к Клеопатре, Антоний все время испытывает вспышки
энергии, подобные воспоминаниям былой римской доблести, сопровождающие все
доходящие до него вести из внешнего мира, — нечто, вроде сокращения мускулов и
глубоких вздохов, вырывающихся у красивого и мощного хищного зверя. И это —
хрупкий и тонкий мостик, перебрасываемый Шекспиром от Антония из трагедии
"Юлий Цезарь", где он изображен молодым, деятельным, амбициозным,
решительным, к Антонию в трагедии "Антоний и Клеопатра".
В "Юлии Цезаре" Антоний
больше напоминает злодея, играющего чувствами других людей в угоду собственным
амбициям, он идет к своей цели, не задумываясь над тем, кто станет его
жертвами, В этой же трагедии он силен и "гениален", но тем трагичнее
его порабощение. От прежнего Антония он сохранил порывистость чувств,
стремительность, отчаянную смелость. Этим он прекрасен, но прекрасен, по
выражению одного критика, как "падший ангел", как Люцифер. Но у него
все же достаточно светлых порывов, он щедр, великодушен, благороден. Иногда
чувствуется, каким престижем и популярностью он пользуется среди солдат. Для
всех этих черт мы не видим задатков у былого Антония, но не находим для них и
противопоказаний. Антоний данной трагедии вырастает легко и вольно на роскошной
почве. Ни в одной другой пьесе у Шекспира мы не найдем характера, который бы
так зависел от пороков, порожденных его эпохой. Он — гениальный сын своего
времени, когда честность и верность стали пустым звуком. Но все это — не
вероломство и не предательство, а легкокрылость и непосредственность, придающие
ему чрезвычайное обаяние.
Однако, он верен Клеопатре, ибо
страсть сильнее его. Проиграв сражение, он бежит к ней и хочет, забыв позор
измены, чтобы она вооружила его на последнюю смертельную схватку. С этого
момента и до самого конца трагедии Антоний предстает нам овеянный подлинно
трагическим величием, ибо он столь же герой, сколь вызывает жалость, подобно
самому обычному человеку. И последнее утешение, которое он получает, — это
общечеловеческое, самое скорбное из утешений — быть похороненным с любимой
Клеопатрой в общей могиле.
2.1.1. Принципиальные
отличия от роли Антония в трагедии “Юлий Цезарь” и их отражения в дикции