Пользовательского поиска
|
и милями, а граммами и литрами.
Венечка хорошо помнит, что чемоданчик должен лежать слева по ходу поезда.
Чемодан, как стрелка указующая, охраняемый Ангелами. А где же он, чемоданчик?
Глупые ангелы подвели, не доглядели, мечется, как в страшном, мучительном сне
герой по пустому вагону, желая отыскать свою поклажу. Именно с утратой чемодана
(оберега, связанного с внешним миром, компаса) герой становится все более
уязвимым. Перед ним появляется женщина в черном, “неутешимая княжна”,
камердинер Петр (предатель — апостол), полчища Эриний. Все это посланцы темных
сил. “Уходя из родных краев, не оглядывайся, а то попадешь в лапы Эриний”. Не
напоминает ли это пифагорейское правило, требование Бога от Лота? По одним
легендам, Эринии — дочери Земли, по другим — Ночи. Но как бы то ни было, они
являются из глубин подземного мира, и за плечами у них крылья, а на голове
клубятся змеи. Они — воплощенная кара за грехи, за страх человека расстаться с дорогим.
Посему лучшая защита — не оглядываться, не жалеть о пропавшем чемодане, об
угасающем малыше, который умеет говорить букву “ю”, о девушке, которая ждет. А
лучше винить себя во всех смертных грехах, подставлять правую щеку, когда
“съездят” по левой, говорить, что предал бы Его семижды по семидесяти и больше,
помышлять о самоубийстве, утирать слезы после того, как все твои грехи
взвешены, в надежде, что “на тех весах вздох и слеза перевесят расчет и умысел”
[33, 117]. И после того, как ангелы будут хохотать, а Бог молчаливо покинет
тебя, верить в ту Деву-Царицу, мать малыша, “любящего отца как самого себя”,
что даже такой, без чемодана, раздавленный душой и телом, ты нужен им. Встань и
иди. Иди в надежде на то, что двери отверзнутся, что зажжется новая звезда над
Вифлиемом, что будет рожден Новый Младенец, который будет также кротко и нежно
говорить букву “ю”, и отыщется твой чемодан, твоя единственная личная вещь,
твой крест и грех, который ты должен нести, чтобы достигнуть того светлого
города, по которому так долго томился и окончить свой праведный путь в
настоящем прибежище рай — Петушки.
Будет долго казаться, что герой
все-таки пожалел былое (чемодан) и оглянулся, как Лотова жена, на горящий
город, но это в большей степени доказывает то, что он не будет, как Лот,
вспоминать свое прошлое, он будет глядеть прошлому прямо в глаза, как делают
это не изгнанники, а примеренные.
Чемодан у Довлатова один из главных героев, это способ закрепить все в одном месте. Вспомним сундук Коробочки, сундучок шмелевского Горкина, шкатулочку Чичикова. А. Белый называет ее “женой” Чичикова — женская