Пользовательского поиска
|
Казани и принимал посольство Ермака,
здесь шумела ассамблея по случаю Полтавской победы.
Осенним днем 1767 г. в палате шло
заседание Уложенной комиссии и князь М. М. Щербатов “с крайним движением духа”
говорил о заслугах дворян. Обращаясь к России, он восклицал: “То верные твои
чада, древние российские дворяне! Они, оставя все и жертвуя своею жизнию, — они
тебя освободили от чуждаго ига, они приобрели тебе прежнюю вольность”.
Заслуги дворян восхвалялись в
Грановитой палате не раз и до этого. Новым было то, что свой ораторский талант,
образование и остроумие князь М. М. Щербатов был вынужден использовать, чтобы
отражать все нараставшие атаки на сословные права и привилегии дворянства.
Купцы, разночинцы, крестьяне все решительнее выступали против дворянского
землевладения и крепостного права. Все сильнее звучало обвинение дворян в том,
что из-за их произвола большинство народа обречено на нищету, истязания и
бесправие, сельское хозяйство дает меньше, чем может и должно производить,
промышленность, торговля и города развиваются медленно, а страна остается
экономически и культурно отсталой.
Начав с умеренной и непоследовательной
критики отдельных наиболее грубых черт крепостнических порядков, передовая
общественно-политическая мысль во второй половине XVIII в. постепенно шла к
отрицанию крепостничества. При этом пересматривалось отношение к самодержавию,
развитию промышленности и распространению просвещения.
Противоречия социально-экономического
развития в сочетании с влиянием идей западноевропейского просветительства
привели к тому, что с середины XVIII в. в русской общественно-политической
мысли возникло новое направление. Будучи связано с потребностями буржуазного
развития, оно выражало отчасти интересы крепостных крестьян. Почти на полтора
столетия в центре оказался вопрос о крестьянстве и крепостном праве.
Однако в обществе продолжали господствовать идеи и теории, отстаивавшие незыблемость самодержавно-крепостнического строя. Им была обеспечена поддержка государства. Они усиленно пропагандировались в манифестах, сенатских указах, на страницах книг и журналов, с церковного амвона, со сцены, с университетской кафедры. Против них и выступило начавшее формироваться в середине XVIII в. новое направление, которое постепенно выходило за рамки феодальной идеологии и наполнялось буржуазным,