Пользовательского поиска

человек не одинок, и не в уединении проходит путь спасения, а является членом Тела Христова, разделяет судьбу своих братьев во Христе, оправдывается праведниками и несет ответственность за грехи грешников. Православная Церковь — это не одинокое стояние перед Богом, а соборность”, — писала мать Мария, ссылаясь при этом на Достоевского как на авторитет именно в этом вопросе [Левина Л. “Новый Иов” в творчестве Ф.М. Достоевского и в русской культуре XX века// Достоевский: Материалы и исследования. — СПб, 1994. Т.11. С. 209].

“Одинокое стояние перед Богом” — это ветхозаветный Иов. У Достоевского же Иов соборный, то есть не отдельный человек, но общество, мир. Если же пересчитать страдания Иова с масштабов личности на масштабы общества, то получится прелюбопытный результат. В масштабе общества разбой — это война; гибель скота и разрушение дома — стихийное бедствие; смерть детей — мор; болезнь — эпидемия. “Картина получается вполне апокалипсическая, — пишет Л. Левина, — и это не умозрительное допущение” [Там же. С. 210].

“Каждый роман Ф. М. Достоевского — исповедь“, — утверждает Г. Померанц [Померанц Г. Открытость бездне. Встречи с Достоевским. — М., 1990. С. 302]. Как нельзя более это применимо к последнему роману писателя. Но чтобы глубоко, правдиво уловить и показать весь тот мучительный путь от помысла к преступлению, от заблуждения к вере, который проделывают его герои, Достоевскому нужен был тот адекватный язык, который бы дал возможность “прорваться через оболочку слов к сути” [Там же. С. 133].

Как истинный гений, он ломает аксиомы, делая свой слог “нарочито небрежным”, еретически неправильным, “злонамеренно” сталкивает “сырье”, сор быта, расхожий анекдот с обширными цитатами из Евангелия и вообще с высоким мифом, как бы настаивая на том, что вечное выступает в нашей жизни под маской буднего и случайного. В ”Карамазовых” герои очень часто цитируют библейские тексты, но задачи, которые преследует автор, вкладывая в уста героев библейские слова, могут быть различны. Остановимся на некоторых из них.

«Пусть он мне даст только три тысячи из двадцати восьми, только три, и душу мою из ада извлечет, и зачтется ему это за многие грехи!» — восклицает Митя об отце. Эти слова героя восходят к молитве пророка Ионы и вводят высокую библейскую параллель к настоящим и будущим страданиям Мити: “Отринут я от очей Твоих, объяли меня воды до души моей, бездна заключила меня... Но ты, Господи, Боже мой, изведешь душу мою из ада” (Иона, 2:5 – 10).

 

Яндекс цитирования Rambler's Top100

Главная

Тригенерация

Новости энергетики

Сочи-2014,новости спорта