Пользовательского поиска
|
перед ним
только такой простор, только его душе знакомо богатырство” (Гоголь, т. 6, с. 76).
В “Выбранных
местах из переписки с друзьями” Гоголь объяснял многое, относящееся к замыслу
первого тома. Так, в поэме автор говорит: “А добродетельный человек все-таки не
взят в герои” (Гоголь, т. 5, с. 204). В четвертом письме по поводу “Мертвых
душ” Гоголь писал, почему он не изобразил его: “Вывести несколько прекрасных
характеров, обнаруживающих высокое благородство нашей породы, ни к чему не
поведет. Оно возбудит только одну пустую гордость и хвастовство” (Гоголь, т. 6,
с. 82).
Говоря о
“добродетельном человеке”, Гоголь имел в виду Чичикова. Он писал: “Быстро все
превращается в человеке: не успеешь оглянуться, их уже вырос внутри страшный
червь. И не раз не только широкая страсть, но ничтожная страстишка к
чему-нибудь мелкому разрасталась в рожденном на лучшие подвиги” (Гоголь, т. 5,
с. 221).
Взгляд Гоголя
на эту проблему менялся. В своей поэме он писал: “Но есть страсти, которых
избранье не от человека. Уже родились они с ним в минуту рождения его в свет, и
не дано ему сил отклониться от них. Высшими начертаньями они ведутся, и есть в
них что-то вечно зовущее, неумолкающее во всю жизнь” (Гоголь, т. 5, с. 221). В
1845 году Гоголь побывал в Оптиной пустыни, где прочитал книгу великого
подвижника св. Исаака Сирина. После этого его отношение к зависимости человека
от его собственных страстей изменилось. П. Матвеев в статье “Гоголь в Оптиной
пустыни” писал: “Я видел у о. Климента Зедергольма первый том “Мертвых душ”
(первого издания). Экземпляр этот принадлежал гр. Толстому — с заметками Гоголя
карандашом, на полях одиннадцатой главы”. Гоголь против этого места писал: “Это
я писал в “прелести”, это вздор — прирожденные страсти — зло, и все усилия
разумной воли человека должны быть устремлены на искоренение их. …. Мне
чуялось, когда я печатал эту главу, что я путаюсь, вопрос о значении
прирожденных страстей много и долго занимал меня и тормозил продолжение
“Мертвых душ”.
Исаак Сирин в
книге своих Творений писал об этом в Третьем слове: “Следовательно, страсти
суть нечто придаточное, и в них виновна сама душа. Ибо по природе душа
бесстрастна. Когда же слышишь в Писании о страстях и душевных и телесных, да
будет тебе известно, что говорится сие по отношению к причинам страстей; ибо
душа по природе бесстрастна”.