Пользовательского поиска
|
В условиях
подъема 1890-х годов система Витте способствовала развитию промышленности и
железнодорожного строительства; к 1900 году Россия вышла на 1 место в мире по
добыче нефти. Казавшийся стабильным политический режим и развивавшаяся
экономика завораживали мелкого европейского держателя, охотно покупавшего
высокопроцентные облигации русских государственных займов и железнодорожных
обществ.
В 1890-ые годы
резко возросло влияние Министерства финансов, а сам Витте на какое-то время
выдвинулся на первое место в бюрократическом аппарате империи. Витте не
скупился в расходах, рекламируя в европейских газетах и журналах финансовое
положение России, свой экономический курс и собственную персону.
В русской
печати министра резко критиковали за отступничество его бывшие единомышленники.
За неограниченное использование государственного вмешательства Витте
подвергался критике и со стороны приверженцев реформ 1860-х годов, считавших,
что индустриализация возможна только через перемены в государственной системе —
создание настоящего ("объединенного") правительства и введение
правительственного учреждения. В либеральных кругах "система" Витте
была воспринята как "грандиозная экономическая диверсия
самодержавия", отвлекавшая внимание населения от социально-экономических и
культурно-политических реформ. В конце 1890-х годов казалось, что Витте доказал
своей политикой невероятное: жизнеспособность феодальной, по своей природе,
власти в условиях индустриализации, возможность успешно развивать экономику,
ничего не меняя в системе государственного управления.
Однако
честолюбивым замыслам Витте не суждено было осуществиться. Первый удар по ним
нанес мировой экономический кризис, резко затормозивший развитие
промышленности; сократился приток иностранных капиталов, нарушилось бюджетное
равновесие. Экономическая экспансия на Дальнем и Среднем Востоке, сама по себе
связанная с большими расходами, еще и обострила русско-английские противоречия
и приблизила войну с Японией. С началом же военных действий ни о какой
последовательной экономической программе не могло уже быть речи.
Ускоренная индустриализация России не могла быть успешной при сохранении традиционной системы власти и существовавших экономических отношений в деревне и Витте скоро начал отдавать себе в этом отчет: "Сделавшись механиком сложной машины, именуемой финансами Российской